Оборудование для АЭС: сложно ли стать поставщиком «Росатома»

Госкорпорация «Росатом» является, что вполне логично, структурой довольно закрытой. Вместе с тем, учитывая бурный рост атомной энергетики в России, желающих войти на этот рынок довольно много. Реально ли это сделать? Как уверяет директор по закупкам «Росатома» Роман Зимонас, страхи большинства поставщиков о том, что этот рынок закрыт «наглухо», беспочвенны. По его словам, обычно такие страхи возникают у тех, кто не пробовал стать поставщиком российской атомной отрасли. «Тут одно из другого вытекает. То есть поставщик, который не участвовал в закупках, слышал, что все говорят, что к этим закупкам «не подойти».

Поэтому он уверен, что подавать заявку бессмысленно, он заранее обречен на провал», – объясняет он. Поэтому, как заявляют в «Росатоме», в дирекции была сформирована задача повысить информированность, привлечь новых участников, обучить их. В частности, была открыта специальная консультационная комната, куда может прий­ти любой поставщик и где ему еще раз все детально объяснят. Однако главным шагом стало создание прозрачной системы закупок госкорпорации, которая доступна всем, кто желает попробовать стать партнером «Росатома». Как отмечает господин Зимонас в интервью отечественным СМИ, «за четыре года развития системы закупок мы смогли увеличить количество поставщиков в семнадцать раз. Сейчас в атомной отрасли почти отсутствуют сегменты с низким уровнем конкуренции.

На все виды продукции, которую закупают наши предприятия, есть как минимум три поставщика. При этом мы всегда рады новым производителям, и именно для них мы проводим открытые торги. Безусловно, мы заинтересованы в увеличении конкуренции, но всему есть предел. Некоторые производители, не выдерживая конкуренции, просто начнут перепрофилировать производство». По его мнению, проведение открытых процедур позволило привлечь всех производителей продукции, заинтересованных в поставках на предприятия «Росатома». Как поясняют в «Росатоме», если новый производитель хочет вой­ти в их систему, ему достаточно открыть сайт закупок «Росатома» и подать заявку на участие в закупке.

Безусловно, требования к поставщикам зависят от конкретной процедуры закупки, но самое важное, чтобы производитель доказал, что изготавливает качественную продукцию в соответствии с техническими требованиями и у него есть опыт производства и поставки подобной продукции. Большинство объектов атомной отрасли относится к ядерно- и радиационноопасным. «Фактор безопасности является для нас определяющим при выборе поставщиков. Если производитель только вчера начал выпускать продукцию, то в определенных зонах ядерной энергетики мы не сможем дать ему полноценный заказ. Возможно проведение переговоров о дополнительных испытаниях, но эти вопросы уже решаются в ручном режиме заказчиками и не регулируются системой закупок.

При этом мы планируем в ближайшее время запустить систему сертификации оборудования и производителей, которая позволит новым производителям заранее подтвердить свои возможности выпуска продукции 1, 2, 3-го класса безопасности и необходимого качества», – замечает директор по закупкам «Росатома». Причем, по его мнению, система управления закупками не может оставаться статичной, она должна постоянно развиваться и совершенствоваться, чтобы поддерживать эффективность расходования средств и противостоять коррупции. Благодаря автоматизированной системе мы теперь знаем, что и в каком количестве закупают предприятия атомной отрасли. Как говорит Зимонас, следующим шагом в развитии этой системы станет консолидация заказов одного вида продукции для нужд нескольких предприятий.

«Пока такие заказы будут объединяться в рамках одного года, а в дальнейшем мы планируем увеличить период до трех-пяти лет. Это ведет к переходу как минимум на трехлетнее планирование потребностей. Будем выставлять долгосрочный заказ на задвижки с возможностью для нескольких производителей получить его в долевом объеме. Производители могут спланировать свое производство заранее, ввести контроль качества и по графику поставлять продукцию на наши предприятия, не заполняя при этом склады. За счет этого производители и поставщики идут на снижение цен, а мы достигаем свои цели. Таким образом, через конкурс можно выстроить долгосрочные партнерские отношения с производителем не в ущерб конкуренции», – подчеркивает он.

Можно ли выполнить заказ для «Росатома» слишком быстро?

Кроме того, как отмечают в «Рос­атоме», для контроля департамента закупок был сформирован центральный арбитражный комитет госкорпорации «Росатом». Причем, как подчеркивают в компании, он абсолютно независим от департамента закупок и входит в структуру департамента внутреннего контроля, который подчиняется напрямую главе гос­корпорации. В качестве примера его работы можно привести такие цифры: так, несколько лет назад в центральный арбитражный комитет поступила 301 жалоба на сумму почти 22 миллиарда рублей. Сорок жалоб были отозваны самими заявителями, пятнадцать не относились к сфере полномочий ЦАКа, но 245 жалоб рассмотрено на общую сумму почти 19 миллиардов рублей. Обоснованными признаны 147 жалоб, то есть более 60 процентов.

Кстати, довольно часто у нас по результатам центрального арбитражного комитета вскрываются не столько даже злонамеренности или давление на конкурс, сколько перестраховка или избыточные требования наших заказчиков. В качестве примера приводят случай, произошедший в 2011 году, когда был проведен открытый конкурс на подготовку рабочей документации, где было заложено, что срок выполнения инженерных изысканий от 3,5 месяца до 5 месяцев. В итоге институт ВНИПИЭТ подал заявку, которую отклонили потому, что он предложил сделать работу за 1,5 месяца, что, по мнению принимающих решение по конкурсу, было слишком быстро.

Как говорит глава госкорпорации Сергей Кириенко, он очень рад, когда кто-то новый приходит в атомную отрасль и что «Росатом» будет всячески поддерживать таких приходящих производителей. Конечно, речь идет только о тех примерах, где качество продукции полностью устраивает и квалификация компании устраивает «Росатом». Например, как говорит Кириенко в одной из своих речей, ООО «УфаАтомХимМаш» – производитель блоков балансированных подвесок, тоже раньше в отрасли не работал, затем пришел на конкурс, и это снизило цену на 21 процент. Или если взять пример по длинноцикловому оборудованию. «У нас с корпусами реакторов до 2008 года была абсолютно монопольная ситуация. На сегодняшний день появилось и уже в 2010 году было три поставщика, которые участвовали в этих конкурсах», – заявляет он.

Самый молодой дивизион «Росатома»

Ситуация и правда на первый взгляд выглядит «радужной». Вместе с тем, как раз в том, что касается длинноциклового оборудования, то там «Росатому» удалось справиться с монополией Ижорских заводов за счет создания своего собственного дивизиона машиностроения. Ядро дивизиона составляет холдинговая компания ОАО «Атомэнергомаш», созданная в 2006 году. 63,58 процента акций компании принадлежит «Атом­энергопрому». Как объясняют представители «Росатома», когда началось активное возрождение программы атомной энергетики в стране и за рубежом, стало понятно, что, не имея каких‑то своих базовых игроков в машиностроении, мы наталкиваемся на монополистские позиции и на сложность порой договориться по цене и где‑то иногда и по срокам, и по требованиям к качеству.

Именно поэтому был создан «Атомэнергомаш». Свою историю «Атомэнергомаш» начал с приобретения предприятия традиционного энергетического машиностроения – в состав компании вошел российский монополист по производству парогенераторов и теплообменников для электростанций: это завод ОАО «Машиностроительный завод «ЗиО-Подольск» и инжиниринговая компания «Зиомар». В 2007 году компания пополнила свои активы совместным предприятием по производству тихоходных турбин, созданным с одним из мировых лидеров в области энергетического машиностроения – французской компанией «Альстом» – ООО «Альстом Атомэнергомаш» (50 процентами плюс 1 акцией в капитале этой компании владеет ОАО «ЗиО-Подольск», на чьей производственной базе и расположилось СП).

В 2008 году для упорядочивания управления этими активами в составе «Атом­энергомаша» была создана компания ЗАО «Русская энергомашиностроительная компания» (РЭМКО), в которой «Атомэнергомаш» владеет 50 процентами плюс 1 акция. Помимо этого, «Атомэнергомаш» формирует дивизион по производству трубопроводов и трубопроводной арматуры на базе дочерней компании ООО «Сталь­энергопроект». Первым российским активом нового дивизиона стала компания ЗАО «Атомтрубопроводмонтаж», объединяющая предприятия в Оренбургской и Тверской областях по производству фасонных элементов (отводов, тройников, переходов) и блоков трубопроводов для АЭС высокого и низкого давления. Через свою дочернюю структуру «Атомэнерго­маш» контролирует 51 процент капитала ЗАО.

В состав холдинга «Атомэнергомаш» вошли также производитель водозапорной арматуры – чешская компания «Arako spol s.r.o.» (100 процентов капитала компании принадлежит дочерней структуре «Атомэнергомаша» – ОАО «Интелэнергомаш») и венгерский завод «Ganz Energetika Kft.», специализирующийся на разработке и производстве гидравлического оборудования (насосы, гидротурбины) и оборудования по перегрузке топлива (51 процент акций принадлежат дочерней компании «Атомэнергомаша» – ОАО «Центральное конструкторское бюро машиностроения»). «Атомэнергомаш» имеет в своем составе и научно-исследовательский и конструкторский сегмент – ОАО «Свердловский научно-исследовательский институт химического машиностроения» («Сверд­НИИхиммаш»). «СвердНИИхиммаш» – это крупнейший производитель оборудования по переработке радиоактивных и других видов отходов, оборудования для опреснения морских и обессоливания минерализованных вод, очистки сточных вод.

Холдинг контролирует 51 процент уставного капитала «Сверд­НИИхиммаша». Кроме «Атом­энергомаша», машиностроительные активы «Атомэнергопрома» представлены также ОАО «Калужский турбинный завод» («Атомэнергопром» владеет 25,1 процента его акций). Калужский турбинный завод производит паровые и газовые турбины средней и малой мощности. Напомним, что все это делается, как объясняют в «Атомэнергомаше», для борьбы с монополиями и снижения цены на оборудование для атомной энергетики. Ну а в 2010 году «Росатом» нанес еще один удар по «монополистам», а может, просто сделал еще один шаг к созданию нового. Это с какой стороны посмотреть.

Священная война с монополистами

В феврале 2010 года госкорпорация «Росатом» сообщила, что входящий в нее «Атомэнергопром» стал собственником ЗАО «Петрозаводск­маш» (ПМЗ), производителя оборудования для атомной отрасли. Как заявили тогда представители «Атомэнергомаша», они намерены вложить более 80 миллионов долларов в создание реакторного цеха на принадлежащем компании ПЗМ. Гендиректор ПЗМ Евгений Пакерманов тогда объявил, что деньги будут вложены в производство корпусов для реакторов типа ВВЭР, использующихся в большинстве строящихся «Рос­атомом» АЭС, и к 2015 году выручка ПЗМ должна вырасти почти в три раза, до 6 миллиардов рублей, причем около половины этой суммы должен обеспечить заказ «Росатома» по различному оборудованию реакторной установки для АЭС.

Дело в том, как объясняли тогда эксперты, «Росатом» хочет создать конкурента монопольному российскому производителю оборудования для АЭС – Ижорским заводам ОМЗ. Ижорские заводы исторически являлись монопольным поставщиком такого оборудования, на них были созданы соответствующие мощности еще при СССР, которые принадлежат контролируемым Газпромбанком Объединенным машиностроительным заводам (ОМЗ). Первую попытку создать конкуренцию в производстве реакторных корпусов предприняли в 2009 году, когда «Росатом» заявил о намерении купить контрольный пакет группы «Энергомаш», однако сделка так и не состоялась, поскольку акции группы арестованы кредиторами. Тогда «Рос­атом» долгое время вел переговоры с Газпромбанком о получении контроля над ОАО «Ижорские заводы», но так и не смог договориться. Тогда же в «Росатоме» заговорили о монополии.

«Степень монополизации в этом секторе чудовищно высока, – жаловался тогда Кирилл Комаров, гендиректор компании «Атомэнергопром». – По нашим расчетам, на начало 2007 года, когда мы начали делать заказы, монопольными были около 85 процентов поставок оборудования длительного цикла изготовления. То, что нам предлагали производители, было в два раза выше цен, заложенных в целевой программе развития отрасли. Доля оборудования длительного цикла изготовления в общей стоимости станции составляет 25 процентов, поэтому, если оборудование стоит в два раза дороже, чем мы рассчитываем его купить, это означает, что удорожание станции происходит на 25 процентов». «Росатом» стал изыскивать возможности заказывать то или иное оборудование разным российским предприятиям. «В марте 2008 года мы объявили конкурс на двадцать позиций второстепенного реакторного оборудования, – объяснял господин Комаров. – Пришла к нам «Ижора» и говорит: цена 1,682 миллиарда рублей и ни копейки меньше.

И упасть никуда мы не можем, хоть режьте – вот вам калькуляция. В ноябре 2008 года в тендере приняла участие компания «АЭМ-Технологии» с базовым производством на «Петрозаводск­маше» и с ценой 880 миллионов рублей, поэтому она и стала победителем». «Еще один пример. Есть такое устройство – ловушки расплава активной зоны. Это одно из уникальных российских изобретений. Нам в свое время ее делал монополист ОМЗ, и стоила она 525 миллионов рублей. На сегодняшний день ее в состоянии изготавливать семь российских предприятий, а цена упала в два с половиной раза». Одним словом, «Росатом» как мог боролся с монополистами и, на первый взгляд, успешно их победил в том числе благодаря «АЭМ-Технологиям», о которых говорил Комаров. Однако любопытно, что эта компания была создана в 2007 году в структуре ОАО «Атом­энергомаш», то есть являлась дочерней компанией госкорпорации.

Так что это выглядит так, что «Рос­атом» не боролся с монополистами в лице Ижорских заводов, а просто хотел создать своего собственного «карманного» монополиста. И теперь сообщения наподобие того, что «АЭМ-технологии» признано победителем в конкурсе на поставку реактора и внутрикорпусных устройств для проекта многоцелевого исследовательского реактора на быстрых нейтронах, выглядят не свидетельством победы над монополистами в этой отрасли, а свидетельством недобросовестной конкуренции. Конечно, это всего лишь мое личное мнение, которое может быть ошибочным, но в этом случае все победные реляции об открытости закупочных процедур «Росатома» и о том, что в компании рады новым поставщикам, уже такого восторга не вызывают.